Алый цвет зари есенин: Сергей Есенин — Выткался на озере алый свет зари: читать стих, текст стихотворения полностью

Сергей Есенин — Выткался на озере алый свет зари: читать стих, текст стихотворения полностью

Выткался на озере алый свет зари.
На бору со звонами плачут глухари.

Плачет где-то иволга, схоронясь в дупло.
Только мне не плачется — на душе светло.

Знаю, выйдешь к вечеру за кольцо дорог,
Сядем в копны свежие под соседний стог.

Зацелую допьяна, изомну, как цвет,
Хмельному от радости пересуду нет.

Ты сама под ласками сбросишь шелк фаты,
Унесу я пьяную до утра в кусты.

И пускай со звонами плачут глухари,
Есть тоска веселая в алостях зари.

Анализ стихотворения «Выткался на озере алый свет зари» Есенина

Когда Сергей Александрович Есенин готовил к выходу свое собрание сочинений, встал вопрос о самых ранних стихотворных опытах поэта, свидетельствующих об эволюции его мастерства. Именно в эту категорию сам поэт внес произведение «Выткался на озере алый свет зари».

Стихотворение предположительно написано в 1910 году. Автору его в эту пору 15 лет и оно выбивается из общего ряда его ранней лирики. Известно, что подготовка к изданию итогового сборника не была завершена. Уже тогда случалась путаница с датами, поэт все обещал жене припомнить поточнее и исправить. Наконец, косвенным свидетельством об ошибке в датировке можно считать год первой публикации этого стихотворения – 1915. По жанру – любовная лирика, размер смешанный, есть дактиль и хорей, рифмовка смежная, 6 строф. Лирический герой – влюбленный парень. Композиция кольцевая: финальное двустишие возвращается, хоть и не дословно, к первому. Олицетворения и инверсии переполняют это произведение: выткался свет, плачут глухари (это еще и эпифора), унесу я. Пение иволги действительно пронзительное, чуть жалобное. Однако, надо заметить, в дуплах она не селится, да и петь, «схоронясь» внутри, птица вряд ли стала бы. Эпитеты «хмельному», «пьяную» относятся к опьянению буйством красок, наплыву чувств. Оксюморон: тоска веселая. Интонация стихотворения двойственная: и разудалая, и щемящая.

«На душе светло», но чувствуется какой-то отчаянный порыв во встрече влюбленных. Уж не умыкнул ли герой чужую невесту? Однокоренные лексические повторы: алый, алостях. «Пересуду»: то есть, осуждению, укоризне. Раз герои любят друг друга, значит, правы. Пейзаж узнаваемый, описан с натуры. Бор – хвойный лес. Какое озеро имеется в виду – неизвестно. В окрестностях села Константиново была Ока. Часть строк начинается с глаголов. Стихотворение напевно, напоминает по лексике и строю народную песню. Сравнение: как цвет. Сюжет также допускает несколько толкований. Если избрать биографический подход, то в 15 лет он был влюблен в А. Сардановскую, мечтал на ней и жениться. Тогда смелый сюжет – фантазии мальчишки, над которым Анюта любила подшутить. Следует сказать, что это первое чувство не забылось с годами – поэт тяжело переживал раннюю смерть своей бывшей возлюбленной.

Стихотворение «Выткался на озере алый свет зари» С. Есенина – сочетание любовной и пейзажной лирики. Впервые оно было опубликовано в журнале «Млечный путь».

Неизвестен «Выткался над озером» — текст и слова песни в караоке на karaoke.ru

Вы находитесь здесь:

---

Автор текста (слов):

Есенин С. 

Композитор (музыка):

неизв.автор 

---

---

Текст (слова) песни «Выткался над озером»(распечатать) Выткался над озером алый свет зари. На бору со звонами плачут глухари Плачет где-то иволга, схоронясь в дупло. Только мне не плачется на душе светло. Плачет где-то иволга, схоронясь в дупло. Только мне не плачется на душе светло. Знаю выйдешь к вечеру за кольцо дорог, Сядем в копны свежие под соседний стог. Зацелую допьяна, изомну как цвет, Хмельному от радости пересуду нет. Зацелую допьяна, изомну как цвет, Хмельному от радости пересуду нет. Ты сама под ласками сбросишь шёлк фаты, Унесу я пьяную до утра в кусты. И пускай со звонами плачут глухари. Есть тоска весёлая в алостях зари. И пускай со звонами плачут глухари. Есть тоска весёлая в алостях зари.

---

На karaoke.ru можно ПЕТЬ прямо в онлайн вместе с друзьями, набирать баллы и соревноваться в караоке!

Karaoke.

ru — Адрес Хорошего Настроения!

Анализ стихотворения Есенина «Выткался на озере алый свет зари…»

Стихотворение «Выткался на озере алый цвет зари…» – образец ранней лирики С.А. Есенина. Оно было написано в 1910 г. Исследователи считают, что к созданию произведения молодого поэта подтолкнуло светлое чувство к Сардановской Анне Алексеевны, которая приезжала в его село летом. Приблизительная дата знакомства молодых людей – 1907 и 1908 г. Анна Алексеевна умерла в 1921 г., но ее образ сохранился в памяти и сердце Есенина до конца жизни. Творчество поэта разнообразно по настроениям: есть стихи пессимистичные и полные оптимизма, жизненной энергии. Анализированное произведение относится ко второй группе.

Тема стихотворения – радость от любви, переполняющей сердце; встреча возлюбленных на заре. Автор показывает, что когда душа смеется от любви, ее не способны огорчить внешние события.

Стихотворение условно делится на две части – пейзаж и рассказ о свидании с девушкой. Обе части объединяет лирический герой. Сначала он наблюдает, как на землю спускается вечер и ткет «на озере алый свет зари». Молодой человек замечает плач птиц, но он не может омрачить его душу. В картинах природы запечатлены традиционные образы русского пейзажа: бор, копны и стоги сена, озеро. В следующих строфах герой раскрывает секрет своего настроения: он предвкушает встречу с возлюбленной.

Портрета девушки в стихе нет, автор не упоминает даже о деталях. Все его внимание сконцентрировано на встрече, поцелуях и ласках. Есенин намекает, что возлюбленные переходят грань юношеской невинной любви, при этом девушка сознательно идет на серьезный шаг: «ты сама под ласками сбросишь шелк фаты». Такое развитие событий противоречит традиционным устоям морали, согласно которым девушка должна сохранять невинность до свадьбы.

В последнем куплете поэт возвращается описанию природы, говоря о плаче глухарей. Он говорит о веселой тоске, под которой понимает чувства, которые охватывают влюбленных даже в короткой разлуке.

Произведение С.А. Есенина «Выткался на озере алый цвет зари…» пестреет художественными средствами, которые служат для передачи внутреннего состояния героев и донесения идеи. В стихе употребляются метафоры («выткался на озере алый цвет зари», «плачут глухари», «на душе светло», «кольцо дорог», «хмельной от радости»), эпитеты («копны свежие», «алая заря»), сравнение («изомну, как цвет»). В последнем куплете главная мысль подчеркивается оксюмороном «тоска веселая». Важную роль также играет контраст: изображение плача природы и радости лирического героя.

Стихотворение состоит из шести двустиший. Короткие строфы помогают передать радостные порывы сердца лирического героя, его взволнованность. Стихотворный размер — шестистопный ямб с пиррихием. Интонация стихотворения размеренная, спокойная, что контрастирует с содержанием стиха и переживаниями лирического героя.

Стих С.А. Есенина «Выткался на озере алый цвет зари…» вполне «зрелый» по содержанию и идее, несмотря на то, что написан поэтом в 15-летнем возрасте.

Понравилось школьное сочинение? А вот еще:
Анализ стихотворения Есенина «Нивы сжаты, рощи голы…»
Анализ стихотворения Есенина «Поет зима – аукает»
Анализ стихотворения Есенина «Ты запой мне ту песню, что прежде…»
Анализ стихотворения Есенина «Песнь о собаке»

стихи, проза, авторская песня, публицистика, юмор

Сергей Есенин
* * *
Выткался на озере алый свет зари.
На бору со звонами плачут глухари.

Плачет где-то иволга, схоронясь в дупло.
Только мне не плачется — на душе светло.

Знаю, выйдешь к вечеру за кольцо дорог,
Сядем в копны свежие под соседний стог.

Зацелую допьяна, изомну, как цвет,
Хмельному от радости пересуду нет.

Ты сама под ласками сбросишь шелк фаты,
Унесу я пьяную до утра в кусты.

И пускай со звонами плачут глухари,
Есть тоска веселая в алостях зари.
1910
Сергей Есенин. Лирика.

Новосибирск: Западно-сибирское
книжное изд-во, 1977.

* * *
Устал я жить в родном краю
В тоске по гречневым просторам,
Покину хижину мою,
Уйду бродягою и вором.

Пойду по белым кудрям дня
Искать убогое жилище.
И друг любимый на меня
Наточит нож за голенище.

Весной и солнцем на лугу
Обвита желтая дорога,
И та, чье имя берегу,
Меня прогонит от порога.

И вновь вернуся в отчий дом,
Чужою радостью утешусь,
В зеленый вечер под окном
На рукаве своем повешусь.

Седые вербы у плетня
Нежнее головы наклонят.

И необмытого меня
Под лай собачий похоронят.

А месяц будет плыть и плыть,
Роняя весла по озерам…
И Русь все так же будет жить,
Плясать и плакать у забора.

Сергей Есенин. Лирика.
Новосибирск: Западно-сибирское
книжное изд-во, 1977.

* * *
Не жалею, не зову, не плачу,
Все пройдет, как с белых яблонь дым.
Увяданья золотом охваченный,
Я не буду больше молодым.

Ты теперь не так уж будешь биться,
Сердце, тронутое холодком,
И страна березового ситца
Не заманит шляться босиком.

Дух бродяжий! ты все реже, реже
Расшевеливаешь пламень уст
О, моя утраченная свежесть,
Буйство глаз и половодье чувств!

Я теперь скупее стал в желаньях,

Жизнь моя, иль ты приснилась мне?
Словно я весенней гулкой ранью
Проскакал на розовом коне.

Все мы, все мы в этом мире тленны,
Тихо льется с кленов листьев медь…
Будь же ты вовек благословенно,
Что пришло процвесть и умереть.
1921
Русская советская поэзия. Сборник стихов. 1917-1947.
Москва: Художественная литература, 1948.

ЧЕРНЫЙ ЧЕЛОВЕК
Друг мой, друг мой,
Я очень и очень болен.
Сам не знаю, откуда взялась эта боль.
То ли ветер свистит
Над пустым и безлюдным полем,
То ль, как рощу в сентябрь,
Осыпает мозги алкоголь.

Голова моя машет ушами,
Как крыльями птица.

Ей на шее ноги
Маячить больше невмочь.
Черный человек,
Черный, черный,
Черный человек
На кровать ко мне садится,
Черный человек
Спать не дает мне всю ночь.

Черный человек
Водит пальцем по мерзкой книге
И, гнусавя надо мной,
Как над усопшим монах,
Читает мне жизнь
Какого-то прохвоста и забулдыги,
Нагоняя на душу тоску и страх.
Черный человек
Черный, черный…

«Слушай, слушай,-
Бормочет он мне,-
В книге много прекраснейших
Мыслей и планов.
Этот человек
Проживал в стране
Самых отвратительных
Громил и шарлатанов.

В декабре в той стране

Снег до дьявола чист,
И метели заводят
Веселые прялки.
Был человек тот авантюрист,
Но самой высокой
И лучшей марки.

Был он изящен,
К тому ж поэт,
Хоть с небольшой,
Но ухватистой силою,
И какую-то женщину,
Сорока с лишним лет,
Называл скверной девочкой
И своею милою».

«Счастье,- говорил он,-
Есть ловкость ума и рук.
Все неловкие души
За несчастных всегда известны.
Это ничего,
Что много мук
Приносят изломанные
И лживые жесты.

В грозы, в бури,
В житейскую стынь,
При тяжелых утратах
И когда тебе грустно,
Казаться улыбчивым и простым —
Самое высшее в мире искусство».

«Черный человек!
Ты не смеешь этого!

Ты ведь не на службе
Живешь водолазовой.
Что мне до жизни
Скандального поэта.
Пожалуйста, другим
Читай и рассказывай».

Черный человек
Глядит на меня в упор.
И глаза покрываются
Голубой блевотой.
Словно хочет сказать мне,
Что я жулик и вор,
Так бесстыдно и нагло
Обокравший кого-то.

. . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . .

Друг мой, друг мой,
Я очень и очень болен.
Сам не знаю, откуда взялась эта боль.
То ли ветер свистит
Над пустым и безлюдным полем,
То ль, как рощу в сентябрь,
Осыпает мозги алкоголь.

Ночь морозная…
Тих покой перекрестка.
Я один у окошка,
Ни гостя, ни друга не жду.
Вся равнина покрыта
Сыпучей и мягкой известкой,
И деревья, как всадники,
Съехались в нашем саду.

Где-то плачет
Ночная зловещая птица.
Деревянные всадники
Сеют копытливый стук.
Вот опять этот черный
На кресло мое садится,
Приподняв свой цилиндр
И откинув небрежно сюртук.

«Слушай, слушай!-
Хрипит он, смотря мне в лицо,
Сам все ближе
И ближе клонится.-
Я не видел, чтоб кто-нибудь
Из подлецов
Так ненужно и глупо
Страдал бессонницей.

Ах, положим, ошибся!
Ведь нынче луна.
Что же нужно еще
Напоенному дремой мирику?
Может, с толстыми ляжками
Тайно придет «она»,
И ты будешь читать
Свою дохлую томную лирику?

Ах, люблю я поэтов!
Забавный народ.
В них всегда нахожу я
Историю, сердцу знакомую,
Как прыщавой курсистке
Длинноволосый урод
Говорит о мирах,
Половой истекая истомою.

Не знаю, не помню,
В одном селе,
Может, в Калуге,
А может, в Рязани,
Жил мальчик
В простой крестьянской семье,
Желтоволосый,
С голубыми глазами…

И вот стал он взрослым,
К тому ж поэт,
Хоть с небольшой,
Но ухватистой силою,
И какую-то женщину,
Сорока с лишним лет,
Называл скверной девочкой
И своею милою».

«Черный человек!
Ты прескверный гость!
Это слава давно
Про тебя разносится».
Я взбешен, разъярен,
И летит моя трость
Прямо к морде его,
В переносицу…

. . . . . . . . . .

. ..Месяц умер,
Синеет в окошко рассвет.
Ах ты, ночь!
Что ты, ночь, наковеркала?
Я в цилиндре стою.
Никого со мной нет.
Я один…
И — разбитое зеркало…
14 ноября 1925
Сергей Есенин. Сочинения.
Москва: Книжная палата, 2000.

* * *
Все живое особой метой
Отмечается с ранних пор.
Если не был бы я поэтом,
То, наверно, был мошенник и вор.

Худощавый и низкорослый,
Средь мальчишек всегда герой,
Часто, часто с разбитым носом
Приходил я к себе домой.

И навстречу испуганной маме
Я цедил сквозь кровавый рот:
«Ничего! Я споткнулся о камень,
Это к завтраму все заживет».

И теперь вот, когда простыла
Этих дней кипятковая вязь,
Беспокойная, дерзкая сила
На поэмы мои пролилась.

Золотая, словесная груда,
И над каждой строкой без конца
Отражается прежняя удаль
Забияки и сорванца.

Как тогда, я отважный и гордый,
Только новью мой брызжет шаг…
Если раньше мне били в морду,
То теперь вся в крови душа.

И уже говорю я не маме,
А в чужой и хохочущий сброд:
«Ничего! Я споткнулся о камень,
Это к завтраму все заживет!»
1922
60 лет советской поэзии.
Собрание стихов в четырех томах.
Москва: Художественная литература, 1977.

* * *
Закружилась листва золотая
В розоватой воде на пруду,
Словно бабочек легкая стая
С замираньем летит на звезду.

Я сегодня влюблен в этот вечер,
Близок сердцу желтеющий дол.
Отрок-ветер по самые плечи
Заголил на березке подол.

И в душе и в долине прохлада,
Синий сумрак как стадо овец,
За калиткою смолкшего сада
Прозвенит и замрет бубенец.

Я еще никогда бережливо
Так не слушал разумную плоть,
Хорошо бы, как ветками ива,
Опрокинуться в розовость вод.

Хорошо бы, на стог улыбаясь,
Мордой месяца сено жевать…
Где ты, где, моя тихая радость,
Все любя, ничего не желать?
1918
Сергей Есенин. Лирика.
Новосибирск: Западно-сибирское
книжное изд-во, 1977.

* * *
Какая ночь! Я не могу.
Не спится мне. Такая лунность.
Еще как будто берегу
В душе утраченную юность.

Подруга охладевших лет,
Не называй игру любовью,
Пусть лучше этот лунный свет
Ко мне струится к изголовью.

Пусть искаженные черты
Он обрисовывает смело,-
Ведь разлюбить не сможешь ты,
Как полюбить ты не сумела.

Любить лишь можно только раз,
Вот оттого ты мне чужая,
Что липы тщетно манят нас,
В сугробы ноги погружая.

Ведь знаю я и знаешь ты,
Что в этот отсвет лунный, синий
На этих липах не цветы —
На этих липах снег да иней.

Что отлюбили мы давно,
Ты не меня, а я — другую,
И нам обоим все равно
Играть в любовь недорогую.

Но все ж ласкай и обнимай
В лукавой страсти поцелуя,
Пусть сердцу вечно снится май
И та, что навсегда люблю я.
30 ноября 1925
Песнь Любви. Стихи. Лирика русских поэтов.
Москва, Изд-во ЦК ВЛКСМ «Молодая Гвардия»,
1967.

* * *
Шаганэ ты моя, Шаганэ!
Потому, что я с севера, что ли,
Я готов рассказать тебе поле,
Про волнистую рожь при луне.
Шаганэ ты моя, Шаганэ.

Потому, что я с севера, что ли,
Что луна там огромней в сто раз,
Как бы ни был красив Шираз,
Он не лучше рязанских раздолий.
Потому, что я с севера, что ли.

Я готов рассказать тебе поле,
Эти волосы взял я у ржи,
Если хочешь, на палец вяжи —
Я нисколько не чувствую боли.
Я готов рассказать тебе поле.

Про волнистую рожь при луне
По кудрям ты моим догадайся.
Дорогая, шути, улыбайся,
Не буди только память во мне
Про волнистую рожь при луне.

Шаганэ ты моя, Шаганэ!
Там, на севере, девушка тоже,
На тебя она страшно похожа,
Может, думает обо мне…
Шаганэ ты моя, Шаганэ.
1924
Сергей Есенин. Стихотворения и поэмы.
Москва, «Детская литература», 1969.

* * *
Цветы мне говорят — прощай,
Головками склоняясь ниже,
Что я навеки не увижу
Ее лицо и отчий край.

Любимая, ну, что ж! Ну, что ж!
Я видел их и видел землю,
И эту гробовую дрожь
Как ласку новую приемлю.

И потому, что я постиг
Всю жизнь, пройдя с улыбкой мимо,-
Я говорю на каждый миг,
Что все на свете повторимо.

Не все ль равно — придет другой,
Печаль ушедшего не сгложет,
Оставленной и дорогой
Пришедший лучше песню сложит.

И, песне внемля в тишине,
Любимая с другим любимым,
Быть может, вспомнит обо мне
Как о цветке неповторимом.
27 октября 1925
Сергей Есенин. Стихотворения и поэмы.
Москва, «Детская литература», 1969.

* * *
Не бродить, не мять в кустах багряных
Лебеды и не искать следа.
Со снопом волос твоих овсяных
Отоснилась ты мне навсегда.

С алым соком ягоды на коже,
Нежная, красивая, была
На закат ты розовый похожа
И, как снег, лучиста и светла.

Зерна глаз твоих осыпались, завяли,
Имя тонкое растаяло, как звук,
Но остался в складках смятой шали
Запах меда от невинных рук.

В тихий час, когда заря на крыше,
Как котенок, моет лапкой рот,
Говор кроткий о тебе я слышу
Водяных поющих с ветром сот.

Пусть порой мне шепчет синий вечер,
Что была ты песня и мечта,
Всё ж, кто выдумал твой гибкий стан и плечи —
К светлой тайне приложил уста.

Не бродить, не мять в кустах багряных
Лебеды и не искать следа.
Со снопом волос твоих овсяных
Отоснилась ты мне навсегда.
1915-1916
Сергей Есенин. Стихотворения и поэмы.
Москва, «Детская литература», 1969.

* * *
Эх вы, сани! А кони, кони!
Видно, черт их на землю принес.
В залихватском степном разгоне
Колокольчик хохочет до слез.

Ни луны, ни собачьего лая
В далеке, в стороне, в пустыре.
Поддержись, моя жизнь удалая,
Я еще не навек постарел.

Пой, ямщик, вперекор этой ночи,-
Хочешь, сам я тебе подпою
Про лукавые девичьи очи,
Про веселую юность мою.

Эх, бывало, заломишь шапку,
Да заложишь в оглобли коня,
Да приляжешь на сена охапку,-
Вспоминай лишь, как звали меня.

И откуда бралась осанка,
А в полуночную тишину
Разговорчивая тальянка
Уговаривала не одну.

Все прошло. Поредел мой волос.
Конь издох, опустел наш двор.
Потеряла тальянка голос,
Разучившись вести разговор.

Но и все же душа не остыла,
Так приятны мне снег и мороз,
Потому что над всем, что было,
Колокольчик хохочет до слез.
1925
Сергей Есенин. Стихотворения и поэмы.
Москва, «Детская литература», 1969.

* * *
Дорогая, сядем рядом,
Поглядим в глаза друг другу.
Я хочу под кротким взглядом
Слушать чувственную вьюгу.

Это золото осеннее,
Эта прядь волос белесых —
Все явилось, как спасенье
Беспокойного повесы.

Я давно мой край оставил,
Где цветут луга и чащи.
В городской и горькой славе
Я хотел прожить пропащим.

Я хотел, чтоб сердце глуше
Вспоминало сад и лето,
Где под музыку лягушек
Я растил себя поэтом.

Там теперь такая ж осень…
Клен и липы в окна комнат,
Ветки лапами забросив,
Ищут тех, которых помнят.

Их давно уж нет на свете.
Месяц на простом погосте
На крестах лучами метит,
Что и мы придем к ним в гости,

Что и мы, отжив тревоги,
Перейдем под эти кущи.
Все волнистые дороги
Только радость льют живущим.

Дорогая, сядь же рядом,
Поглядим в глаза друг другу.
Я хочу под кротким взглядом
Слушать чувственную вьюгу.
1923
Чудное Мгновенье. Любовная лирика русских поэтов.
Москва: Художественная литература, 1988.
<!—/ec221d738f8d2389fa6c37c1e1c69882—><!—/c1d26db228ea4569cd4b089619ad2488—><!—/8770301a5adba1c1a484a256e160bc36—><!—/29feb8b46f3af1562017e722cf2d67dc—>

Сергей Есенин

Сергей Александрович Есенин родился 21 сентября 1895 года в Константиново, Рязань, Россия, умер 27 декабря 1925 года в Санкт-Петербурге, Россия, был поэтом.

Брошенный родителями, Сергей Есенин (также пишется как Есенин) жил со своими бабушкой и дедушкой и в очень раннем возрасте начал писать стихи. Вундеркинд, в 1912 году переехал в Москву, где зарабатывал корректором в типографии. На следующий год он поступил в Московский университет экстерном и проучился там полтора года. Благодаря написанию стихов на русский фольклор он познакомился с Александром Блоком, Сергеем Городецким, Николаем Клюевым и Андреем Белым. Есенин сказал, что Белый дал ему смысл формы, а Блок и Клюев научили его лиризму.

В 1915 году Сергей Есенин опубликовал свою первую книгу стихов под названием « Радумица ». Поэт простых людей, Есенин часто прославлял Советскую Россию. Благодаря своим сборникам пронзительных стихов о любви и простой жизни он стал самым популярным поэтом своего времени.

Обладая красивой внешностью и обаятельным характером, он часто влюблялся и за очень короткое время был женат пять раз. Его первый брак был в 1913 году с сотрудницей издательства по имени Анна Романовна Изряднова, от которой у него родился сын Юрий. В 1937 году Юрий Есенин умер в трудовом лагере. В 1916-1917 годах Сергей Есенин был призван в армию и после революции женился во второй раз в 1918 году на актрисе Зинаиде Райх. С ней у него родились дочь Татьяна и сын Константин.В сентябре 1918 года он основал собственное издательство, которое назвал «Московское трудовое товарищество художников слова».

Осенью 1921 года, посещая мастерскую художника Алексея Яковлева, он познакомился с парижской американской танцовщицей Айседорой Дункан. Женщина на 17 лет старше его, которая не говорила ни по-русски, ни по-английски, они общались страстно, но также достаточно хорошо владели французским языком, чтобы пожениться через несколько месяцев, 2 мая 1922 года. Есенин сопровождал свою новую знаменитую жену в поездке. Европы и США, но в этот момент его пристрастие к алкоголю вышло из-под контроля.Его неистовая ярость, часто пьяная или под действием наркотиков, привела к тому, что Есенин разрушил гостиничные номера или вызвал беспорядки в ресторанах, которые получили широкую огласку в мировой прессе. Брак с Дунканом продлился недолго, и в мае 1923 года он вернулся в Москву. Там он сразу же связался с актрисой Августой Миклашевской, а также Галиной Бениславской, и, как полагают, женился на ней на гражданской церемонии после развода с Айседорой Дункан. Для Галины Бениславской Сергей Есенин был навязчивой идеей, и через год после его смерти она покончила жизнь самоубийством на его могиле.

Поведение Есенина становилось все более безрассудным, и в том же году у него родился сын Александр от поэтессы Надежды Вольпин. Сергей Есенин никогда не знал своего сына от Вольпина, но Александр Есенин-Вольпин вырос и стал известным поэтом и активистом диссидентского движения Советского Союза 1960-х годов вместе с Андреем Сахаровым и другими. После переезда в США Есенин-Вольпин стал уважаемым математиком.

Последние два года его жизни были наполнены постоянным беспорядочным и пьяным поведением, но он продолжал создавать качественные поэтические произведения.Весной 1925 года крайне изменчивый Сергей Есенин познакомился и женился на своей пятой жене, Софье Андреевне Толстой, внучке Льва Толстого. Она попыталась оказать ему помощь, но у него случился полный психический срыв, и он был госпитализирован на месяц. Освободившись на Рождество, два дня спустя он порезал себе запястье и собственноручно написал прощальное стихотворение, а затем повесился на трубах отопления на потолке своего номера в отеле в Санкт-Петербурге.

Хотя он был одним из самых популярных поэтов России и был устроен государством на тщательно продуманные похороны, во время сталинских репрессий большинство его произведений было запрещено Кремлем, но в 1966 году все его произведения были переизданы.Сегодня стихи Сергея Есенина до сих пор заучивают школьники, а некоторые положены на музыку, записаны как популярные песни. Из-за его непривлекательности среди литературной элиты и его обожания со стороны обычных людей внимание, которое уделялось его личной жизни и смерть молодым, помогло создать прочный и почти мифический образ молодого русского поэта.

Сергей Есенин похоронен на Ваганьковском кладбище в Москве. Его могила отмечена скульптурой из белого мрамора.

Некоторые работы Сергея Есенина:

• Алая зари (1910)
• Приливы лизали (1910)
• Береза ​​(1913)
• Осень (1914)
• Сука (1915)
• Загляну в поле (1917)
• Я уехал из родного дома (1918 г. )
• Хулиган (1919)
• Хулиганское признание (1920)
• Я последний поэт села (1920)
• Молитва за первые сорок дней мертвых (1920)
• Не жалко, не звони, не плачь (1921)
• Одна радость у меня осталась (1923)
• Письмо матери (1924)
• Корчма Москва (1924)
• Признания хулигана (1924),
• Пустынный и бледный лунный свет (1925)
• Черный человек (1925)
• До свидания, мой друг, до свидания (1925) (Его прощальное стихотворение)

Varien — The Scarlet Dawn Dinle

Toggle Navigation Müzik Dinle

• Anasayfa
• arkıcılar
• Albümler
• arkülarik28
• Albümler

  0

  arkülarik28

  Videolar Neden Kaldırıldı?

  • Müzik Dinle
  • ›
  • org/ListItem»> arkılar
  • ›
  • Varien
  • ›
  • The Scarlet Dawn

  • Varien Şarkıları

  Реклама

  Вариен — Popüler Şarkıları

  • Алая заря Вариен
  • Лилит Вариен
  • Плащ и кинжал Вариен
  • Металлический черный Вариен
  • Мелодии воспоминаний прошлого (Оркестровая сюита Monstercat 2013) Вариен
  • Зеркала Вариен
  • Морфий Вариен
  • Ночи в Бангалоре Вариен
  • Воскрешение кинжала Вариен
  • Соблазнение Вариен

  Гюндемдекилер (Мюзик)

  • Cennetten Çiçek Зехра
  • Yağmurum Ol Ирмак Арыджы
  • Ax Pişti Te Yar Ece Mumay
  • Ялныз Адам Джем Адриан
  • Дженнет Эбру Гюндеш
  • Bıktım Yalanlarından Покровитель
  • Иблислер Рота
  • Dinle Сура Искендерли
  • IIKLARIM OL (feat.BEGE) JAKO
  • Дибине Дибин Soner Sarıkabadayı

  Сергей Есенин. Сборник стихов — стихотворение вагалца

  Есенин СЕРГЕЙ
  Сборник стихов
  
  Перевод Алека Вагапова

  ——————————————— ——

  
  Содержание

  Алый свет заката…
  Ночь
  Невозможно восстановить то, что ушло…
  Моя жизнь
  Звезды
  Ты плакал тихой ночью…
  Начали шуршать трости…
  Посвящения Троице.Утренний обряд пушки …
  Я пастырь, и мои салоны …
  Белый — толстовка, а красный — пояс …
  Я устал жить на своей земле …
  Ведьма
  Я вернулся домой . Моя дорогая земля …
  Я не буду блуждать около
  Там, за желтыми полями …
  Как дым в комнате, которую вы не видите …
  Я верю в счастье …
  Серебряный колокольчик, ты поешь …
  Я покинул свой любимый дом…
  Там дурацкая радость…
  Серебряная дорога, интересно, где…
  Моя любовь изменилась. Я знаю, что ты чувствуешь…
  Не жалею и не плачу…
  Пой, старик, под кровавую гитару….
  Не обману…
  Да! Это улажено! Теперь и навсегда…
  Лазурное пространство горит наверху…
  И эта улица, и этот домик
  . Печально смотреть на тебя, любовь моя…
  Давай сядем сюда, моя дорогая
  Тебя уже использовал кто-то другой…
  Мы навсегда уйдем из этого мира …
  Не мучай меня холодом и жесткостью …
  Домик с голубыми ставнями …
  .Письмо к матери
  Теперь моя печаль не прольется на звон…
  Письмо женщине
  Златая березовая роща затихла…
  Метель плачет, как цыгане…
  О, клен мой, замерзший Жесткий и голый…
  Голубой туман, просторы засыпаны снегом…
  Голубая ночь, и луна скользит…
  Заснеженная равнина, и…
  Сугроб, нагроможденный, теперь хрупкий И Черствый …
  Не падай, моя звездочка, продолжай сиять …
  Жизнь сложна с чарующим пафосом …
  Я не забыл тебя, дорогая…
  Цветы прощаются со мной …
  Листья падают здесь и вон …
  Не заставляй улыбаться, девочка …
  Снег кружится живо и сильно …
  Ах, какая ночь ! Я не могу спать …
  Не смотри на меня так укоризненно …
  Ты меня не любишь и не испытываешь сострадания
  Может быть, слишком поздно или, может быть, рано …

  —- ————————————————— —————————

  ***

  На озере появляется алый свет заката.

  В лесу не спят тетерева плачут.

  Спрятанная в дупле, плачет иволга.

  Не хочется плакать, свет в душе.

  Ты выйдешь встретить меня днем,

  Мы сядем под стогом сена.

  Я тебя поцелую и прижму, как любящий мальчик!

  Нельзя винить человека в том, что он опьянен от радости.

  Ты бросишь свой платок, пока я крепко тебя обниму,

  Я буду держать тебя навеселе в кустах всю ночь.

  Пусть птицы плачут, пока мы шею и греемся

  В пурпурных сумерках счастливая тоска.

  1910

  Ночь

  Усталый день опускается, медленно убывает,

  Шумные волны теперь утихают.

  Солнце село, луна плывет

  Над миром, поглощенный и неподвижный.

  Долина слушает лепет

  Мирной реки в долине.

  Лес темный и изгибающийся, дремлет

  Соловьиной трели.

  Река, прислушиваясь и лаская,

  Бесшумно разговаривает с берегами.

  И наверху раздается перекат,

  Веселый шелест спешки.

  1910 -1912

  ПРОШЛОЕ НЕ МОЖЕТ БЫТЬ ВОССТАНОВЛЕНО

  Прекрасная ночь Я никогда не верну это,

  И я не увижу свою сладкую драгоценную любовь.

  И песня соловья, я не услышу,

  Веселая песня, что она пела в роще!

  Эта сладкая ночь прошла безвозвратно.

  Ты не можешь сказать этого: пожалуйста, вернись и подожди.

  Осенняя погода сейчас установилась на местах,

  С постоянными дождями, сыро и мокро.

  Крепко спит в могиле моя возлюбленная

  Сохраняет любовь, как прежде, в своем сердце.

  И как ни старайся, осенняя метель

  Не может разбудить ее ото сна, плоть и кровь.

  Итак, пение соловья закончилось,

  Когда певчая птица обратилась в бегство,

  И я теперь не слышу эту прекрасную песню,

  Которую она пела в ту сладкую прохладную ночь.

  Исчезли и пропали радостные эмоции

  То, что я испытал в те дни и задумал.

  Все, что у меня есть, — это холод совести.

  То, что пропало, уже не вернуть.

  1911-1912

  Звезды

  Звезды маленькие звездочки, ты такой высокий и такой ясный!

  Что в тебе такого захватывающего?

  Звезды, в глубокой задумчивости, так скромно выглядишь,

  Что за сила делает тебя таким соблазнительным?

  Звезды, звездочки, ты такой плотный и такой твердый!

  Что делает вас таким замечательным и привлекательным?

  Как вы, небесные тела, можете себе это позволить:

  Пробуждая жажду и желание учиться?

  Почему, когда вы сияете, вы милы и приглашаете сразу же в свои широко открытые объятия?

  Радостное сердце, такое милосердное и манящее,

  Небесные звезды, такие далекие и далекие!

  1911-1912

  Моя жизнь

  Оказывается, моей жизни суждено мучить;

  Мой путь заблокирован горем и несчастьем.

  Моя жизнь была отрезана от веселья и удовольствия,

  Моя грудь страдала от досады и ран.

  Кажется, мне суждено страдать от боли.

  Все, что у меня есть в этой жизни, — это невезение и несчастье.

  Я достаточно пострадал в этой жизни, и снова

  Мое тело и душа подверглись пыткам.

  Пространство, обширное и туманное, обещает радость.

  Однако вздохи и слезы — это реальное решение.

  Грянет буря, гром — о мальчик! —

  Разрушит волшебные сочные иллюзии.

  Теперь я знаю обман жизни, и тем не менее

  не хочу жаловаться на невезение и несчастье.

  Чтобы душа моя не страдала от горя и горя,

  Никто и никогда не сможет помочь мне избавить меня от пыток.

  1911-1912

  ***

  Ты плакал тихой ночью,

  Те слезы на твоих глазах, которые ты не скрывал,

  Мне было так грустно, это была настоящая беда,

  И все же мы не могли преодолеть недопонимание.

  Теперь ты ушел, я здесь, один,

  Мои мечты поблекли, потеряли оттенок и цвет,

  Ты оставил меня, и снова я совсем один,

  Без ласковых слов и приветствий, в моя гостиная.

  Когда наступает вечер, я часто, увенчанный рутой,

  Прихожу к месту нашего свидания здесь,

  И во сне я вижу тебя

  И слышу, как ты горько плачешь, мой дорогой.

  1912-1913

  * * *

  На берегу зашуршали трости,

  Девушка-принцесса плачет с бледным, пустым лицом.

  Красивая девушка скандировала «любит меня — не любит»,

  Нетканые цветы плывут по реке.

  Она не выйдет замуж позже весной,

  Гоблин предсказал очень пугающую вещь.

  Мыши так сильно ободрали березу от коры,

  Девочку со двора напугали.

  Лошади дерутся, угрожающе кивая головами,

  Ах, темные волосы — это то, что гоблин действительно ненавидит.

  Запах благовоний доносится из близлежащих рощ,

  Громкие ветры поют свои панихидные песни.

  По берегу реки она грустно ходит,

  Как пенная волна плетет ее саван.

  1914

  * * *

  Троицкие молитвы. Утренний артиллерийский обряд,

  Березки в роще залиты звенящим светом.

  Сельчане идут после праздничного сна,

  В курантах ветра круче пьянящий родник.

  На оконных стеклах полосы и ответвления.

  Я буду плакать цветами над скорбями и болью.

  Пойте, птицы, плачущие, я буду подпевать,

  Мы отправим в пыль мое отрочество этой песне.

  Троицкое сияние. Утренний артиллерийский обряд,

  Березки в роще залиты звенящим светом.

  1914

  ***

  Я пастух, и мои гостиные

  Это взъерошенные края пастбища,

  Склоны зеленых холмов и борозд,

  Балки, с грохотом дупелей.

  Желтые пенистые облака опоясывают

  Сосновый лес с кружевными узорами,

  Пока я слушаю, слегка мечтая,

  Шепот сосен.

  Тополя росистые, мягко колышущиеся,

  Сияют зеленью на сцене.

  Я пастырь, и жилище мое

  Это нежное зеленое поле.

  Коровы приветствуют меня и приветствуют болтовней

  Кивают языком своим языком.

  Ароматные цветы манят

  Любезно к речным местам.

  Забываю все горе и заботы,

  На куче веток мечтаю.

  Солнцу молюсь,

  Причащайся у ручья.

  1914

  * * *

  Белый — толстовка, красный — пояс,

  Я собираю маки, которые начинают краснеть.

  Глубоко звучит хоровая песня,

  Я знаю, что она сейчас там и подпевает.

  Она плакала, я помню, входя в хижину:

  «Ты красивый, но ты мне не по сердцу.

  Ветер обжигает колечки твоих локонов,

  Кисть отдала кому-то другому ».

  Я знаю, что она меня не любит и заставляет меня чувствовать себя маленьким:

  Я танцевал меньше других и меньше всего пил.

  Я стоял у стены и был скромен и грустен,

  Пока они были пьяны и пели, как сумасшедшие.

  Ему повезло, он один из тех наглых мужчин, —

  Его борода то и дело прилипала к ее шее.

  И присоединившись к кругу танцоров с грацией,

  Она рассмеялась мне прямо в лицо.

  Белый — толстовка, красный — пояс,

  Я собираю маки, которые начинают краснеть.

  Сердце ее, как мак, цветет.

  Это не для меня, что она поет эту песню.

  1915

  * * *

  Я устал жить на своей земле

  С скучными полями и ароматной гречкой,

  Я навсегда покину свой дом, и

  Начну жизнь вора и бродяги.

  Я пойду сквозь серебряные завитки жизни

  В поисках жалкого жилища.

  Мой лучший друг точит свой нож

  На мне. Причина? Ничего не поделаешь.

  Извилистая желтая дорога пойдет

  Через залитое солнцем поле цветов,

  Девушка, чьим именем я так дорожу,

  Выгонит меня из ее дома.

  Я вернусь домой, чтобы жить

  и увижу других счастливыми,

  Я повешусь себе на рукав,

  В зеленый вечер это произойдет.

  Шелковые ивы у забора

  Низко склонят свои верхушки, нежно,

  Под лай собак, друзья мои,

  Немытый, меня прямо похоронят.

  Луна будет парить в небе

  Бросить весла в воду…

  Как всегда, Россия получит

  И плясать и рыдать каждый квартал.

  1915

  Ведьма

  Белая и растрепанная, она выглядит возмутительно,

  Бегает, бойкая и смелая.

  Темна ночь, она до смерти напугана, и

  Облака, как косынки, накрыли полумесяц.

  Ветер истерически кричит,

  Вихря, словно выстрел, в глубь леса.

  Елки грозят ударить копьем

  Совы спрятаны, крича от страха.

  Она кричит, размахивая лапами харридана.

  В небе звезды мигают из облаков.

  Змеи, как кольца, свисают с ее волос,

  Вьюга кружится, она кружится в воздухе.

  Звенящие сосны заставляют ведьму плясать и плакать.

  Облака темнеют, когда они, дрожа, проплывают.

  1915

  ***

  Я вернулся домой.Моя родная земля

  Задумчивая, разливается кругом!

  Сумерки машут своей белоснежной рукой

  Приветствовать меня из-за кургана.

  Седание хмурого дня

  Плывет над моим домом и

  Вечер наполняет меня тревогой

  Как непреодолимая мучение.

  Над церковью, над куполом,

  Закатная тень упала.

  Мои дорогие друзья, я вернулся домой,

  И больше не буду вас видеть.

  Годы пролетели как вихрь,

  А где вы, друзья мои, интересно?

  Все, что я слышу, это шум

  воды у мельницы вон там.

  И часто, сидя у очага,

  под звук треска осоки или чего-то еще,

  Я молюсь дымящейся матери-земле

  Чтобы те, кто пропали без вести, навсегда.

  1916

  ***

  Там, за желтыми полями

  Впереди тянутся деревни.

  Вот лес и мягкий закат

  И забор из ниток крапивы.

  Там над куполами храма

  Бирюзовая пыль неба,

  И ветер треплет траву, влажный и ласковый,

  Как доносится из ближайших озер.

  Это не для песни долины

  Что я люблю эту разливу зелени,

  Как журавль, я люблю аллею

  И монастырь на вершине холма.

  Когда лазурь становится туманной и цветет,

  И закат над мостом нависает.

  Я вижу тебя, моя странствующая женщина,

  Иди поклонись кресту и умоляй.

  Целомудрие — это жизнь в монастырской деревне,

  Общественная молитва поглощает всех вас,

  Молитесь перед образом нашего Спасителя,

  Проповедуйте Богу за мою падшую душу.

  1916

  ***

  Как дым в комнате ты не видишь.

  Со смиренным сердцем буду молиться за тебя.

  Твой овсяный образ питает мою душу,

  Ты мой помощник, мой друг и все.

  Мир засевается солнечным пламенем

  Святая истина не имеет имени.

  Песок мечты держит время,

  Вы добавили новые крупинки к возвышенному.

  Слова растут на пашне,

  Зеленый ковыль смешан с мыслью.

  На твердых мускулах поднятых рук

  Звук возводит белые церкви в землях.

  Души с радостью топчут твое сияние

  И видят твои шаги по недавнему снегу.

  Но самоуничижение и угасшее рвение

  Из выпавших еще милее.

  1916

  ***

  Мы уйдем из этого мира навсегда, конечно,

  Отдохнуть в мире и покое. О Боже мой!

  Может быть, еще надо будет как следует

  Собирать вещи готовясь к дороге.

  Ах, мои березовые рощи! Потрясающие картинки!

  О, родная моя земля! Мои песчаные равнины!

  Перед лицом толпы смертных существ

  Я не могу скрыть свою боль.

  Меня переполнили любовь и восхищение

  За то, что олицетворяет душу.

  Мир осинам, потерянным в созерцании,

  Раскидистые ветви, глядя на мелководье !.

  Я думал в тишине днями и часами,

  Я писал песни. И я не горюю.

  Я счастлив в этом мрачном нашем мире

  Иметь возможность дышать и жить.

  Я счастлив, поцеловал женщину,

  Я спал в траве и на клумбе,

  И я никогда, как порядочный человек,

  не бил собаку или котенка по голове.

  Неизвестная земля! Никаких цветущих картинок!

  Никаких удивительных пшеничных полей, все хорошо!

  Следовательно, перед толпами смертных

  у меня всегда мурашки по спине.

  На той земле, я знаю, не будет никаких

  Пшеничных полей, сияющих, как золото, ночью

  Вот почему я люблю этих многих

  Жить со мной в этой деревне.

  1924

  ***

  Я больше не буду бродить вокруг

  Вытаптывать гусиную лапку в кустах;

  И я знаю, что ты никогда не придешь

  В моих снах, овсяные волосы, как прежде.

  Ты была нежной, красивой и красивой,

  Ягодный сок на твоей коже, такой легкий.

  Ты походил на розовые отблески заката,

  И, как снег, ты был сияющим, светлым и ярким.

  Пролив зерна, твои глаза блекнут,

  И имя твое растаяло, как звук колокольчиков;

  Но папки твоего мятого платка и вуали

  сохранили запах меда из твоих рук.

  Когда тихо и закат светлеет,

  Как котенок, умывающий морду.

  Я слышу узоры, похожие на соты

  Говорю о тебе вместе с ветром и дымкой.

  Ну, вечер подсказывает мне, что ты одурен,

  Как сон, цветок и сладкая песня,

  В конце концов, кто создал твою талию, твои плечи

  Все время постигая священный секрет?

  Я больше не буду блуждать

  Вытаптывать гусиную лапку в кустах;

  И я знаю, что ты никогда не придешь

  В моих снах, овсяные волосы, как прежде.

  1916

  ***

  Верю в счастье!

  Солнце еще не сгинуло. Лучи

  Рассвета, как молитвенник

  Предскажи счастливые новости. О да!

  Верю в счастье!

  Кольцо, Россия золотая, продолжай,

  Ой, дуй ветер, не ослабевая!

  Благословен тот, кто отпраздновал

  Печаль твоего пастыря, безнадежная надежда.

  Кольцо, Россия золотая, продолжай!

  Люблю дикие бурные ручьи,

  Сияние звезд на воде.

  Благословенная уныние, плачущий квартал,

  Благословение людей и крайностей

  Ревущих диких бурных ручьев.

  1917

  * * *

  Серебряный колокольчик, ты поешь,

  Или, может быть, мое сердце мечтает?

  Свет от розового значка мигает

  Падающий на мои золотые ресницы.

  Хоть я и не такой нежный младенец

  в хлопающих плесках голубей,

  Но мои золотые мечты далеки,

  Где-то в лесных районах.

  Мне не нужен узкий дом,

  Слово и тайна не в счет.

  Научи меня, пожалуйста, мечтать и дремать,

  Засыпай и никогда не просыпайся.

  1917

  * * *

  Я покинул свой любимый дом,

  Выбираюсь из страны синего.

  Рощинка у пруда согреет

  Опять горе моей старой матери.

  Как золотой горбыль луна

  Лежит ниц на воде, безмятежно.

  Волосы седые, как цветение яблони,

  В отцовской бороде прольется.

  Я не вернусь сразу, а

  Поющая метель будет звенеть все дальше и дальше.

  Клен охраняет землю синюю Русскую,

  Стоит там одноногий, совсем один.

  И я знаю, что это радостно для тех

  , Кто целовал дождь из листьев.

  Для Клена и меня мы оба

  Сходны, то есть в голове.

  1918

  ***

  Глупый восторг,

  Сад, на который смотрят окна!

  Беззвучное отражение заката

  Плавает в бассейне, как лебедь.

  Привет, золотая безмятежность,

  Тени деревьев, черные как смола!

  Вороны на крыше, искренне,

  Провести вечерню во славу звезды.

  Робко, над садом

  Где родники калины,

  Девушка в белоснежном одеянии

  Поет красивая мелодия.

  Как голубое платье, вечер

  Холод с луга проносится…

  Счастье, сладкое глупое чувство!

  Девственный румянец щек!

  1918

  ***

  Серебряная дорога, интересно, где

  Вы меня снова звоните?

  Как четверговая свеча там

  Звездочка сияет над вами.

  Чувствую ли вас радость или печаль?

  Разве безумие не твое намерение?

  Помоги мне, сердцем и душой, завтра

  Люби свой твердый снег до конца.

  Дай мне закат для саней и

  Ветвь ивы, которая украшает.

  Может быть, в конце концов,

  Доберусь до ворот рая.

  1918

  * * *

  Клюеву

  Моя любовь изменилась. Я знаю, что ты чувствуешь себя

  Расстроен ситуацией:

  Подметальщик полумесяца не смог пролить

  Озеро лирического творчества.

  Расстроен, но принимает хорошее участие

  Звезда, упавшая на твои брови,

  Ты пролил свое сердце на дом,

  Но в твоем сердце нет дома.

  Тот, кого вы ждали, чтобы поприветствовать

  Прошел мимо вашего убежища, как циник.

  Мой друг, кого бы ты ни позолотил

  Ключ для твоей песни?

  Ты никогда не станешь стихом солнца

  И никогда не увидишь границ Небес.

  Как мельница, которая хлопает вентилятором

  Но не может оторваться от земли.

  1918

  * * *

  Не жалею и не плачу,

  Все, как дымка от яблонь, должно пройти.

  Обращаюсь к золоту, кажется, я угасаю,

  Увы, я уже не буду молодым.

  Познав прикосновение прохлады

  Не буду чувствовать, как прежде, так хорошо.

  И земля берез, — о боже мой! —

  Не может заставить меня босиком бродить.

  Дух Бродяги! Ты не так часто делаешь

  В эти дни шевелится огонь моих губ.

  О, свежесть моя, она начинает смягчаться!

  О мои потерянные эмоции, неистовый взгляд!

  В настоящее время я не чувствую тоски,

  О, моя жизнь! Я спал быстро?

  Ну, вроде как рано утром

  На розовой лошади я проскакал мимо.

  Мы все погибнем, надеясь на милость,

  Золотые листья стекают, становясь серыми.

  Да будет ты искуплен и благословен навеки,

  Ты, пришедший, чтобы расцвести и уйти…

  1921

  ***

  Пой, старик, окровавленной гитаре, и

  Пусть твои пальцы покажутся естественными согнутый.

  Я бы захлебнулся этим пьяным чаром

  Ты мой последний и единственный друг.

  Не смотри на ее запястье и цветущий

  Шелковый платок, свисающий с ее головы.

  Я искал радость в этой женщине

  Но вместо этого я нашел погибель.

  Я не знал, что любовь — это зараза.

  Я не знал, что любовь — это чума.

  Она просто пришла и симулировала привязанность

  Разозлила хулигана, без ошибок.

  Спой и дай мне вспомнить, брат,

  Наш суетливый юношеский водоворот.

  Пусть целовать, ласкать и ласкать другого,

  Ах, эта красивая злая девочка!

  Нет, нет, подожди.Я не виню ее и не запугиваю.

  Нет, нет, подожди. Я ни черта, ни позор.

  Позвольте мне теперь спеть о вашем покорном

  Под звук этой струны базы.

  Розовое хранилище моих дней транслируется.

  У меня много золотых мечтаний.

  Я гладил так много молодых женщин,

  Прикасался и тискал их, руководствуясь прихотями.

  Да! Есть горькая правда мира

  Когда я был ребенком, я уловил эту истину:

  Отряды гончих, возбужденные и дикие,

  По очереди вылизывают суку в сок.

  Зачем ей завидовать? Я не понимаю.

  Болеть — это всего лишь предлог.

  Наша жизнь — это простыня и постель.

  Наша жизнь — это поцелуй и водоворот.

  Пой, старик! В роковой сфере

  Из этих рук судьбоносный конец.

  Скажи им всем, чтобы… убирайтесь отсюда.

  Я никогда не умру, мой друг.

  1922

  * * *

  Не буду обманывать себя, признаюсь

  У меня в душе заботы, такие мрачные.

  Почему меня считают мошенником

  На самом деле мошенником и смутьяном?

  Я не злодей и не скрывающийся вор,

  И я никогда не стрелял в заключенных.

  Я просто бездумный лентяй, улыбающийся

  Приветливый и избегающий конфликтов.

  Я озорной безрассудный московский одиночка.

  По всей главной улице и вокруг нее,

  Каждая собачка на каждом углу

  Знает меня по тому, как я ступаю по земле.

  Каждый нефрит, который я встречаю, изношенный и безнадежный,

  Кивает мне приветствуя и приветствует.

  Я друг животных, мои стихи

  для них так же хороши, как и лекарства.

  Я не ношу шляпу, чтобы очаровать дам

  Потому что я терпеть не могу безрассудные эмоции.

  Шапки удобно использовать как ковши

  Наполнять их овсом, чтобы кормить лошадей.

  У меня нет друзей среди людей,

  Я привязан к другому королевству.

  Я с радостью отдам свой галстук простому

  Лохматая собака, с которой мне довелось столкнуться.

  Отныне я буду в целости и сохранности.

  В моем сердце пробивается солнечный день.

  Вот почему меня склонны считать

  мошенником и нарушителем спокойствия.

  1922

  * * *

  Да! Это улажено! Сейчас и навсегда

  Я покинул свою старую родную равнину.

  И крылатые листья тополей никогда не будут

  Снова звенят и шуршат надо мной.

  Наш дом провиснет в мое отсутствие,

  А моя собака давно умерла.

  Я, я умру без жалости

  Я знаю, на кривых улицах Москвы.

  Восхищаюсь этим городом вязов

  Ветхими зданиями и домами.

  Золотые сонные азиатские сущности

  отдыхают на куполах храмов.

  Когда лунный свет ночью рассеялся,

  Сиял… адски на темном синем небе!

  Я иду по переулку, удрученный,

  В паб выпить, может, два.

  Это зловещее логово, суровое и ревущее,

  Но, несмотря на это, всю ночь

  Я читаю стихи для девушек, которые развлекаются

  И пьют с ворами с восторгом.

  Хотя я говорю, все, что я говорю, совершенно бессмысленно,

  Когда мое сердце так быстро пульсирует:

  Я, как и вы, совершенно никчемный,

  И я не могу вернуться в прошлое.

  Наш дом провиснет в мое отсутствие,

  А моя собака давно умерла.

  Мне суждено умереть от сострадания

  Я знаю, на кривых улицах Москвы.

  1922

  * * *

  Лазурное пространство горит наверху,

  Я забыл, куда я вернусь.

  Впервые пою о любви,

  Впервые отказываюсь от раздора.

  Я вся была как пустынная роща

  Любящих женщин и много пьющих.

  Я больше не пью и не люблю

  Как и я, живу быстро и бездумно.

  Все, что я хочу, — это смотреть на бескрайние

  Твоих золотисто-карих глаз и — о, беспокойство! —

  Как бы мне этого хотелось, не любя твое прошлое,

  Ты не хочешь пойти в другое!

  Нежная ступенька, изящная талия у тебя!

  Ой, если бы ты только мог кувыркаться

  «Как может хулиган по-настоящему любить,

  И как он может быть робким и скромным!»

  Все те пабы, которые я бы никогда не посетил,

  И мои стихи были бы забыты,

  Если бы ты только позволил мне прикоснуться к твоей руке

  И твои волосы цвета осени.

  Я всегда буду следовать за тобой, голубка моя,

  Будь то далекое или близкое место…

  Впервые пою о любви,

  Впервые я отказываюсь от раздора.

  1923

  * * *

  И эта улица, и этот домик

  Мне давно так знакомы.

  Вверх по окну синяя соломка из проводов

  Отягощена, как раньше.

  Были годы суровых непредвиденных обстоятельств

  Годы неистовых усилий.

  Я помню свою деревню, свое младенчество

  И голубую сельскую местность.

  Я не искал славы и самодовольства

  Ибо я знаю цену награды.

  Пока я сплю, я представляю себе присутствие

  Моего родного и близкого места жительства.

  Сад в багряных крапинках,

  Август спит на перилах.

  щебечущие птицы летают кругами

  и отдыхают в лапах лип.

  Я очень любил этот деревянный дом,

  Бревна обладали грозной нагретой мощью,

  Наша печка издавала странный вой

  Пока мы топили костер ночью.

  Это был громкий вопль, как воронка.

  Словно скорбь и страдание от боли.

  Что он увидел на земле, верблюда каменщика,

  Под проливным и воющим дождем?

  Ну, наверное, видела далекие границы

  И мечта о фазе цветения,

  Как песчаные земли Афганистана

  И полупрозрачная дымка Бухары.

  Ну, я очень хорошо знаю эти места

  Я был там как путешественник.

  Теперь я хочу выбрать пункт назначения

  Но как можно ближе к моему дому.

  Золотые сны угасли,

  Все растворилось в тумане, как пена.

  Мира тебе, травы разбросаны,

  Мира тебе, деревянный родительский дом!

  1923

  * * *

  Жалко смотреть на тебя, любовь моя,

  И так больно вспоминать!

  Кажется, единственное, что у нас есть

  — это оттенок ивы в сентябре.

  Чьи-то губы изжились

  Твое тепло и телесный трепет,

  Как будто моросил дождь

  Душа, застывшая в заторе.

  Ну пусть будет! Я не боюсь.

  У меня еще один радостный праздник.

  Мне ничего не осталось, кроме

  Коричневой пыли и цвета гризли.

  Я не смог, на мою руту,

  Чтобы спастись, для улыбок или чего-то еще.

  Дорог, по которым я ходил, немного.

  Я сделал много ошибок.

  Таким образом веселая жизнь и веселый раскол.

  Так было и будет всегда

  Роща с березовыми костями

  Это как кладбище, ну я никогда!

  Точно так же мы пойдем на нашу гибель

  И исчезнем, как звонящие в сад.

  Зимой цветы не распускаются,

  Так что о них не стоит горевать.

  1923

  ***

  Давай сядем сюда, моя дорогая,

  Посмотри, как я забочусь.

  Я буду слушать бурю

  Под твоим покорным взором.

  Вся эта золотая растительность

  И эта светлая прядь волос, —

  Они пришли как спасение

  Из бездельника, лишенного заботы.

  Давным-давно я покинул свою деревню

  С цветущими полями и зарослями,

  Соблазненный городом image

  И жизнь славы, такая злая.

  Так я предал себя забвению

  Фруктовый сад, летом я наслаждался

  Где я, под пение лягушек,

  Вырос до поэта.

  Осень с золотыми ветвями…

  Клен, липы, наслаждаясь,

  Втыкайте свои веточки, как лапки,

  Ищут кого-то, кого они дорожат.

  Они ушли, наши дорогие потери,

  В уютном дворе полумесяц

  Знаки с лучами света на крестах

  Вот и мы присоединимся к ним в подвале.

  Полностью преодолевая неприятности

  Вот так мы пойдем по велкингу

  Все извилистые дороги только

  Добро пожаловать живым существам.

  Давай сядем сюда, моя дорогая,

  Подойди и посмотри мне в лицо.

  Дай мне послушать бурю

  Под твоим покорным взором.

  1923

  ***

  Тебя использовали кто-то другой

  Но в глубине есть что-то хорошее:

  Заклинания твоих стеклянных волос,

  Твои усталые глаза уставали осенью.

  Осенний век! Ну, с моей стороны,

  Мне это нравится больше, чем молодость, я это знаю,

  Ты теперь намного лучше сердцу

  И очарование поэта.

  Я никогда не лгу в душе,

  И на призыв к показухе

  Скажу без раздумий:

  Прощай, склоки, выпивка и все такое.

  Пора прекратить этот грубый трюк,

  Я был таким упрямым. Это предел!

  Мое сердце напилось чем-то вроде напитка

  Это отрезвляет кровь и дух.

  Сентябрь стучит по моему стеклу

  С ветвями ивы малиновыми,

  Мне нужно снова быть готовым

  К наступлению сезона.

  Теперь я терплю многое,

  Без потерь, стресса и ограничений.

  Изменилась, кажется, моя русская земля

  Так же дома и могильники.

  Смотрю вокруг, смотрю насквозь,

  И тут, и там, и везде

  Единственный, о ком я забочусь,

  Это ты, друг мой, и сестра тоже.

  Ты единственный, кого Я,

  Совершенствуя недостатки грешника,

  Будешь петь о дорогах, — боже мой! —

  Расставание проступка.

  1923

  ***

  Не мучай меня холодностью и жесткостью

  И не спрашивай, сколько мне лет и так далее.

  У меня серьезная болезнь падения

  Моя душа как желтая кость.

  Несколько лет назад я был не таким, как

  , которым являюсь сейчас.Я мечтал и все такое,

  Я представлял, что стану знаменитостью

  Очень богат и любим всеми.

  Я чрезмерно богат. Я заявляю!

  Вот моя шляпа, которой я никогда не пользуюсь.

  Все, что у меня есть, это рубашка и пара

  Изношенных когда-то элегантных туфель.

  Я тоже знаменит. Они меня знают

  От московской мрази до парижской.

  И мое имя вызовет бурный отклик

  , как проклятие и проклятие.

  А что до любви, разве это не забавно?

  Когда я целую тебя, твои губы как мертвые.

  У меня есть любовь, которую я, кажется, теряю

  А твоя еще не расцвела.

  Временами угрюм — плевать,

  Ибо еще не время грустить.

  Молодая трава на холмах, как ваши волосы,

  Шорох, похожа на золотую подушечку.

  Я хотел бы быть там, в этой необъятности

  Чтобы я мог, под шелест травы,

  Засыпать и тонуть во тьме

  И мечтать, как я делал это раньше.

  Но вещи, о которых я сейчас мечтаю

  Совсем новы для земли и травы

  Ибо их нельзя выразить и описать,

  И, увы, они не могут быть названы!

  1923

  ***

  Домик с голубыми ставнями,

  Я тебя никогда не забуду, ни за что!

  Все эти годы, прошедшие с тенями

  Казалось, совсем недавно и совсем недалеко.

  До сих пор мне снилось

  Наши поля, леса и облака на высоте

  Под серой хлопковой пеленой

  Об этом бедном старом северном небе.

  Хотя я не могу восхищаться, но

  Я совершенно не хочу теряться.

  Полагаю, теперь и навсегда.

  Мрачная теплота русской души.

  Люблю серебряных журавлей

  Пролетая не знаю куда,

  Ибо не видели на этих равнинах

  Как бы урожай зерна обильный.

  Они видели цветение деревьев,

  Хрупкие ивы, все кривые и голые,

  Они слышали воровские свистки

  Это вызвало такой ужасный ужас.

  Так что я не могу не заботиться о

  Ты, моя земля, и это совершенно бессознательно.

  Под чехлом из дешевого хлопкового савана

  Обожаю тебя с глубочайшими эмоциями.

  Так выглядят как недавние тени

  Прошлые годы, они все еще парят сегодня …

  Маленький домик с голубыми ставнями,

  Я никогда не забуду тебя, ни за что!

  1924

  Письмо матери

  Ты еще жив, моя дорогая бабушка?

  Я тоже жив.Здравствуйте! Здравствуйте!

  Пусть всегда будет над тобой, дорогая,

  Удивительный поток вечернего сияния.

  Мне сказали, что скрываю свое беспокойство,

  Очень беспокоюсь обо мне,

  Вы выходите на обочину каждую ночь,

  В своем потрепанном пальто.

  В вечерней темноте, очень часто,

  Вы представляете ту же самую старую сцену крови:

  Что-то вроде драки в таверне какой-то хулиган

  Вонзил мне в сердце финский нож.

  А теперь успокойся, мама! И не скучать!

  Это мучительная выдумка насквозь.

  Я не такой уж плохой пьяница,

  Как умереть, не увидев тебя.

  Я как всегда твой нежный сын, дорогой,

  И единственное, о чем я мечтаю сейчас

  — это оставить здесь эту мрачную скуку

  И вернуться в наш домик. И как!

  Я вернусь весной без предупреждения

  Когда цветет сад, белый как снег.

  Пожалуйста, не будите меня рано утром,

  Как вы это делали раньше, восемь лет назад.

  Не тревожь мои мечты, которые теперь сбылись,

  Не тревожь мою тщетную и тщетную борьбу

  Потому что еще слишком рано, что я узнал

  Тяжелые потери и усталость в жизни.

  Пожалуйста, не учите меня молиться!

  Нет пути назад к тому, что было.

  Ты моя единственная радость, поддержка и похвала

  И моя единственная вспышка светится.

  Пожалуйста, забудь о своей боли и страхе,

  Пожалуйста, не беспокойся обо мне много

  Не выходи на обочину дороги, дорогая,

  В своем потрепанном пальто.

  1924

  ***

  Теперь мое горе не будет проливаться звоном,

  Счастливый смех ушедшего прошлого.

  Липа увядает и тускнеет

  И соловьиные рассветы миновали.

  Все было тогда в новинку, а эмоции

  Заполнили мое сердце до краев, так хорошо.

  Тогда как теперь каждое слово, доброе и осторожное,

  Вкус горького плода.

  Знакомые просторы долин

  Уже не такие красивые, как раньше.

  Канавы, склоны, пни и всевозможные овраги

  Всегда унывали мою землю.

  Все убого, ветхое и мрачное,

  Серый пруд так бросается в глаза…

  А мне все близко и дорого,

  Жалкое видение, которое заставляет меня плакать.

  Там ветхий домик,

  Я слышу блеяние овцы,

  И конь, выставленный бродить

  Так глубоко машет хвостом у пруда ..

  Это Родина, наша Родина ,

  И это нас в некотором роде грустит,

  Здесь мы плачем вместе с душем,

  В надежде на веселый день.

  Таким образом, мое горе не может быть разлито звонком.

  Счастливый смех ушедшего прошлого.

  Липовый цвет увядает и тускнеет,

  И соловьиные рассветы миновали.

  1924

  Письмо женщине

  Да, ты помнишь,

  Ты наверняка помнишь

  Как я слушал

  Стоял у стены

  Когда ты ходил взад и вперед по комнате

  Обличал меня

  Горькими словами и всем остальным.

  Вы сказали

  Что настало время расстаться,

  И что моя безрассудная жизнь,

  Для вас была испытанием,

  И пришло время начать новую жизнь

  Пока мне было суждено

  Спуск под гору.

  Любовь моя!

  Вы, несомненно, не заботились обо мне.

  Вы не знали о том, что я

  Был подобен загубленной лошади среди толпы,

  Пришпорил лихой всадник, мелькнув мимо.

  Вы не знали

  То, что я был весь в дыму,

  И в моей жизни, полностью перевернутый,

  Я был в беде, подавлен, сломлен,

  Потому что я не видел как мы были связаны.

  Лицом к лицу

  Лицо не видно.

  Мы должны отступить для лучшего наблюдения.

  Когда океан кипит и воет

  Судно в плачевном состоянии.

  Мир — всего лишь корабль!

  Но все сразу,

  Кто-то в поисках лучшей жизни и славы,

  Превратил его, грациозно, воспользовавшись своим шансом,

  В центр бури и шквала.

  Ну, а кто из нас

  На борту могучей лодки

  Никогда не дрался, не клевал и не падал?

  Немногие из них не будут

  Отчаяться, когда вот-вот утонут.

  Я тоже,

  До громкого крика,

  Но хорошо зная, что я делал

  Спустился в трюм, где я

  Мог бы держаться подальше от мест извергания.

  «Hold» был русским пабом

  Где я

  Выпил, слушая громкую ссору,

  Я попытался унять свои заботы

  Просто утопился в спиртном.

  Любовь моя!

  Я тебя волновал, боже мой!

  Твои усталые глаза выражали уныние,

  Я не скрывал от тебя, что

  Провел свою жизнь в ссоре.

  Вы не знали

  То, что я был весь в дыму,

  И в моей жизни, полностью перевернувшись,

  Я был несчастен, подавлен, сломлен,

  Потому что я не видел

  Куда мы были связаны.

  ………………………………

  Прошло много лет,

  Я уже не так молод.

  Я не чувствую того же, а идеи у меня новые,

  И вот за праздничным столом скажу:

  Да здравствует тот, кто за рулем!

  Сегодня я,

  Охваченный нежными чувствами так,

  Вспомни свою тоску, и теперь я счастлив

  Расскажу прямо, чтобы ты знал

  О том, кем я был

  И что случилось!

  Любовь моя,

  Я рад сообщить вам, что

  Я избежал плохого спуска, и

  Сегодня я на советской земле

  Верный сторонник и защитник.

  Я не тот человек

  , которым был раньше.

  Я бы не сделал тебе больно сейчас

  Как я. Так глупо!

  И я бы следил за лейбористами, чувствуя себя свободным,

  На самом деле, до Ла-Манша.

  Простите, пожалуйста,

  Я знаю, что вы изменились.

  Вы живете с умным,

  Хороший муж;

  Тебе не нужна вся эта суета и все эти залоги,

  И я тебе тоже не нужен, такая опасность.

  Живи, как ты

  Веди свою счастливую звезду

  Под шатром папоротника, если таковой имеется.

  С наилучшими пожеланиями,

  Ты всегда в моих мыслях, ты,

  С уважением,

  С е р е ж е н ы й Й е с е н и н.

  1924

  * * *

  Притихла золотая березовая роща

  Прекратилась веселая болтовня,

  Журавли там летают, угрюмые,

  Жалеть уже некому.

  Кого пожалеть? Каждый просто рысак.

  Один приходит, уходит и снова уходит навсегда.

  Луна и конский куст над водой

  Вспомните всех погибших, исполненных боли.

  Я стою на равнине в одиночестве,

  Журавли, ветер уносит их,

  Я вспоминаю свое летнее детство,

  И я все равно не жалею о своем прошлом.

  Я не жалею о днях, которые я выбросил,

  Мне не жаль сирень моей души.

  Пурпурная рябина, горящая в саду

  Не может никого согреть и утешить.

  Рябина сохранит окраску.

  Трава, подверженная воздействию тепла, не утихнет,

  Я роняю свои слова печали и досады

  Как дерево тихо опускает листья.

  И если когда-нибудь ветер времени намеревается

  Сгребать их всех в бесполезный рулон…

  Надо сказать: золотая роща закончилась

  Ее прелестная болтовня в разгар осени.

  1924

  ***

  Теперь мое горе не будет проливаться звонком,

  Счастливый смех ушедшего прошлого.

  Липа увядает и тускнеет

  И соловьиные рассветы миновали.

  Все было тогда в новинку, а эмоции

  Заполнили мое сердце до краев, так хорошо.

  Тогда как теперь каждое слово, доброе и осторожное,

  Вкус горького плода.

  Знакомые просторы долин

  Уже не такие красивые, как раньше.

  Канавы, склоны, пни и всевозможные овраги

  Всегда унывали мою землю.

  Все убого, ветхое и мрачное,

  Серый пруд так бросается в глаза…

  А мне все близко и дорого,

  Жалкое видение, которое заставляет меня плакать.

  Там ветхий домик,

  Я слышу блеяние овцы,

  И конь, выставленный бродить

  Так глубоко машет хвостом у пруда ..

  Это Родина, наша Родина ,

  И это нас в некотором роде грустит,

  Здесь мы плачем вместе с душем,

  В надежде на веселый день.

  Таким образом, мое горе не может быть разлито звонком.

  Счастливый смех ушедшего прошлого.

  Липовый цвет увядает и тускнеет,

  И соловьиные рассветы миновали.

  1924

  ***

  Голубая ночь, и луна скользит.

  Было время, был молод и красив.

  Так безвозвратно и так настойчиво

  Все прошло … все прошло … и далеко …

  Сердце мое холодно, а глаза мои тусклые…

  Синий — мое счастье! Лунная ночь!

  Октябрь 1925 г.

  ***

  Метель плачет, как цыганская скрипка.

  Милая девочка. Она злая, когда улыбается.

  Ее глаза такие синие, разве они меня не пугают?

  Мне нужно довольно много, и мне все равно.

  Мы так похожи и так контрастируем

  Ты молод. Я стар. И вся моя жизнь заржавела.

  Молодые счастливы, а я весь высох

  Вспоминая прошлое, в этой ужасной метели.

  Я не балуюсь Буря — моя скрипка.

  Мое сердце покрывается снегом, когда я вижу твою улыбку.

  1925

  * * *

  Ой мой клен, замерзший, твердый и голый,

  Почему ты стоишь там, гнувшись, в метель?

  Вы видели видение? Вы слышали лепет?

  Так же, как если бы вы прогуливались без дела.

  Как подвыпивший надзиратель, идущий по обочине,

  Ты застрял в сугробе, пораженный обморожением.

  Сам довольно часто теряю местонахождение,

  Не могу найти дом после запоев.

  Вот я вижу иву, теперь другие деревья и

  Спой им песни про лето в метель.

  Я бы подумал, что я что-то вроде клена,

  Не голый клен, — зеленый, как в апреле.

  И забыв добродетель, пьяный, как утопленная мышь,

  Я бы березку обнял, как чью-то супругу.

  1925

  ***

  Синий туман, простор засыпан снегом,

  Прекрасно сияет луч луны.

  Разве не приятно сидеть без дела,

  Думать о былых временах ?!

  Внизу у крыльца тает снег.

  Прямо как сегодня ночью, при лунном свете, один,

  Неверно надев фуражку,

  Я потихоньку убежал из дома.

  Теперь я вернулся на свою землю, о, дорогая,

  Кто-то забыл меня? У других нет?

  Я здесь, как человек в позоре

  У моего дома есть садовый участок.

  Сжимаю меховую шапку, мрачный новичок,

  Мне почему-то совсем не нравится этот соболь.

  Теперь вспоминаю своих дедушку и бабушку,

  Рыхлый снег на кладбище и все такое.

  Все успокоились, потому что «мы все будем там»,

  И бесполезно пытаться вернуть часы.

  Вот почему я так сильно забочусь

  Я так сильно люблю их, мои деревенские люди.

  Я чуть не заплакал. Я задумался.

  И, заставляя улыбнуться, я стоял в тумане,

  Это был последний раз, когда я задавался вопросом

  Что я видел этот дом, этот подъезд и эту собаку?

  1925

  ***

  Снежная равнина, а луна белая

  Покрытая пеленой моя деревня.

  Березы в белом плачут, я вижу.

  Интересно, кто мертв? Неужели это я?

  1925

  ***

  Сугроб, нагроможденный, стал хрупким и черствым,

  Холодно — луна, сияющая с высоты.

  Теперь я вернулся в свой дорогой старый дом,

  И сквозь метель вижу свет.

  Ну, мы бомжи, но не страдаем.

  Я хвалю то, что у меня есть, без жалоб.

  Вот я вернулся домой к ужину,

  Рад снова увидеть мою старую мать.

  Она смотрит, и я вижу, что у нее глаза в слезах,

  Тихо плачет, как будто все в порядке.

  Затем, когда она касается чашки, она появляется

  Упрямая, собирается поскользнуться и соскользнуть.

  Дорогая старушка, моя лучшая и самая нежная,

  Отбрось печальное отражение из головы.

  Послушайте меня, песню бури

  Вместо этого я расскажу вам о своей жизни.

  Многое я видел и много путешествовал,

  Многое любил и страдал.

  Я кутил, создавал проблемы и упивался,

  И не видел никого более достойного, чем ты.

  Теперь, сняв туфли и куртку,

  Снова греясь у постели,

  ожил и, как и в детстве,

  желаю хорошей жизни, и надеюсь, не напрасно.

  Между тем метель задыхается и рыдает.

  Кружится в снежных облаках в ночи.

  И я представляю, листья опадают.

  Те липы, которые растут снаружи.

  1925

  Я не забыл тебя, дорогая,

  Блеск твоих волос и все такое.

  Было не так легко и весело

  Уйти от вас, насколько я помню.

  Я осень не забыла,

  Шелест берез, ночь;

  И хотя дни были короче

  Лунный свет был долгим и ярким.

  Ты прошептал мне на ухо эти слова:

  «Годы и мечты уйдут,

  Ты пойдешь с другим, моя дорогая,

  И оставь меня одного».

  Тот лайм, стоящий там в цветке,

  Снова напоминает мои эмоции

  То, как я нежно осыпал бы тебя

  Эти прекрасные цветы на тебе.

  Моему сердцу будет тепло, грустно и жаль,

  В любви, хорошо помню

  Ты, друг, как вымысел

  О любви к другой девушке.

  1925

  * * *

  Жизнь коварна с чарующим пафосом

  Вот почему она такая мощная, и

  Составляет свои пагубные буквы

  С возмутительной жесткой рукой.

  Когда я закрываю глаза, я молчаливо заявляю:

  Прикоснись к своему сердцу, и ты ясно увидишь,

  Жизнь обманчива, но кое-где

  Она приукрашивает обман обманом.

  Теперь посмотри вверх и лицом к серебряному небу,

  Прочти свою удачу по луне и умоляй,

  Просто успокойся, смертный человек, не ворон

  Вечная истина тебе не нужна.

  Что ж, приятно думать, что весной такая коронованная,

  Что эта жизнь была праведным путем.

  Пусть ваши легкие подруги передвигаются,

  Пусть парни обманывают вас и предают.

  Пусть девушки ласкают меня, я выдержу,

  Пусть злые языки будут острыми и тонкими, —

  Я давно живу всем обеспеченным,

  Ко всему безжалостно привык.

  Высочество холодеет мое сердце. Я обескуражен.

  А звезды холодные, в отличие от прежних.

  Те, кого я любил, разочарованы,

  Те, кому я поклонялся, забыли меня.

  Хотя здесь меня подвергают остракизму и порицанию,

  Но я продолжаю улыбаться, совсем не в депрессии ..

  Живя в этом мире, так близко и дорого,

  Я благодарен своей жизни за всех.

  август 1925 г.

  ***

  Не падай, моя маленькая звездочка, продолжай светить,

  Продолжай падать холодными лучами света.

  Нет живого сердца, живущего

  Там, за могилой.

  И из луча вы приносите нам лето

  И засыпаете поля рожью и сеном

  И волнующим тоскливым шумом

  Журавлей, которые не улетели.

  Поднимаю голову и слышу

  За лесом за холмом

  Милая песенка про ближнее

  И родная родина, какой кайф!

  Осень, превращаясь в золото, появляется

  Чтобы выжать сок из деревьев и растений;

  Листья слезы проливают задумчивые

  Для любимых и любящих.

  Знаю, знаю, время близко,

  Ни по чьей вине, не обижаясь,

  Я тоже буду здесь с миром

  Под печальным заборчиком.

  Нежное пламя скоро погаснет,

  Мое сердце обратится в пыль, к худшему,

  Мои демоны, несомненно, положат камень.

  Со словами веселья, стихами.

  Но, чувствуя печаль и видя,

  Я бы сказал так:

  Родину любил как алкоголик

  Обожает бар и буфет.

  Август 1925 г.

  ***

  Здесь и там опадают листья.

  А ветер

  протяжный и тихий.

  Интересно, кто порадует мое сердце?

  Кто его утешит, друг мой, ты знаешь?

  Я смотрю на луну и пытаюсь

  Не спать, чтобы не дремать.

  Опять реестры плачут

  На рассвете осеннего дня.

  Ранний рассвет, синий как всегда…

  Блаженная радость летающих звезд…

  Теперь я мог загадывать желания. Но

  Увы, не знаю, чего пожелать!

  Чего тут желать, интересно,

  Проклятие дома, моя судьба и все такое?

  Я хочу видеть там,

  У моего окна красивую девушку.

  Она должна мне нравиться,

  как исключение,

  Чтобы передать, что я ей нужен единственный,

  И я хочу ее со словами любви,

  Чтобы утешить мое сердце и мою душу.

  Чтобы я, принимая свои уроки,

  В эту чудесную лунную ночь

  Не растаял и не упал в обморок от восторга

  И с ликующей юностью

  Мог бы быть доволен своей молодостью хорошо.

  Август 1925 г.

  * * *

  Цветы прощаются со мной

  Они склоняют головы и низко кланяются

  Значит, я никогда не увижу

  Ее прекрасное лицо и мой родной город.

  Ну вот так, любовь моя!

  Я их всех видел в жилище,

  Я принимаю этот смертельный трепет

  За нежное чувство, еще жив.

  Я узнал свою жизнь день за днем,

  Я жил с улыбкой и

  Таким образом, я неизменно говорю:

  В нашем мире все повторяется.

  Ну, придет еще кто-нибудь,

  Прошлое горе не успокоит. Новый,

  Возможно, лучше споет песню

  Для любимой брошенной женщины.

  И, может быть, слушая песню,

  Лаская своего любимого любовника,

  Она, наверное, меня вспомнит

  Как уникальный и заветный цветок.

  Октябрь 1925 г.

  * * *

  Не заставляй улыбаться, девочка, напряженно, как ты,

  Я люблю не тебя.

  Я полагаю, ты это знаешь, и ты это хорошо знаешь, —

  Я здесь не для того, чтобы увидеть тебя, а с другой девушкой.

  Я проходил мимо, и, ну, мне было все равно,

  Я видел тебя и хотел просто остановиться и посмотреть.

  Октябрь 1925 г.

  * * *

  Снег крутится ярко и сильно

  Мчатся трехконные сани.

  Молодые в санях. О, парень!

  Где мое счастье? Где моя радость?

  Все так ускользнуло от бури, —

  Бешено мчится в санях с тремя лошадьми.

  Октябрь 1925 г.

  ***

  Ой, какая ночь! Я не могу уснуть.

  Небо залито луной. Ну я никогда!

  Кажется, что в душе я храню

  Молодость ушедшая навсегда.

  Мой друг замороженных прошлых лет,

  Не называй игру любовью и привязанностью,

  Я бы предпочел лунные лучи

  Потекли на мое жилище.

  И глядя сверху вниз

  Пусть здесь изобразятся мои черты, —

  Ты не можешь разлюбить

  Так же, как ты не мог любить меня, дорогая.

  Любим только раз, понимаешь,

  Так ты мне чужд, как ни странно,

  Как липа, нога в снегу,

  Тщетно пытается нас привлечь.

  Я знаю это, и вы тоже это знаете —

  То, что мы видим в этот поздний час

  Мороз и снег кажутся синими

  И не великолепие цветка.

  У нас была наша любовь, свое время и день

  У каждого было кем восхищаться,

  И теперь нам все равно суждено

  Играть в привязанность, любовь, желание.

  Ну, ласкай меня, держи крепче,

  Поцелуй меня с горячим притворным рвением,

  И пусть мне приснится свет

  Весны и любви, которая длится вечно.

  30 ноября 1925 г.

  ***

  Не смотри на меня так укоризненно

  Ибо я не злюсь на тебя,

  Но мне ужасно нравится твоя внешность

  И твоя кажущаяся скромность тоже

  Да, кажется, у вас открытое сердце,

  И я был бы рад видеть

  Как лисица притворяется ушедшей

  Ловит ворон, как вы хотите меня поймать.

  Попытайся поймать меня, я не испугаюсь

  Ум, не сдерживай свой пыл!

  Многие девушки вашего вида преследовали

  , спотыкаясь о моем сердце, которое истощилось.

  Я люблю не тебя, моя дорогая,

  Ты всего лишь эхо, тень,

  Я представляю себе другую девушку,

  Ой, какая красивая голубоглазая горничная!

  Хоть она и не такая скромная

  И выглядит довольно круто,

  Ее величественная походка

  Разжег глубину моей души.

  Она девушка, которую нельзя обмануть,

  Несмотря на вашу волю, она соблазнит,

  В то время как вы не сможете приспособиться

  В моем сердце приукрашенной ложью.

  Я вас презираю, но как обыватель

  я робко и открыто скажу:

  Если бы не было ада и рая

  Они бы все равно что-нибудь придумали.

  1 декабря 1925 г.

  * * *

  Ты не любишь меня и не испытываешь сострадания.

  Вам не кажется, что теперь я выгляжу лучше всех?

  Хотя вы смотрите в сторону, вы страстно взволнованы.

  Когда вы кладете руки мне на грудь.

  Ты молод, такой чуткий и рьяный,

  Я ни плохой, ни очень хороший тебе.

  Скажите, а вы ласкали много нежных ребят?

  Вы помните много рук и губ. Ты сделаешь.

  Они ушли и не тронули вас,

  Ушли, как тени, оставив вас в огне.

  Ты сидел на коленях у многих,

  Ты сейчас сидишь на моих, без стыда.

  Хотя твои глаза закрыты, а ты скорее

  Думая о ком-то, кому ты действительно доверяешь,

  В конце концов, я тебя тоже не люблю,

  Я потерялся в мыслях о своем дорогом прошлом.

  Разве вы не называете это рвение предопределением?

  Поспешный галстук бездумный и бесполезный, —

  Как будто я установил это незапланированное соединение,

  Я буду улыбаться, когда уйду от вас навсегда.

  Ты пойдёшь своим собственным путем

  Чтобы дни потрачены неразумно,

  Не приближайся к незрелым,

  Не соблазняй тех, которые никогда не горели.

  Когда идешь с кем-то по переулку

  Весело болтаешь о любви и обо всем этом

  Может, выйду, застенчиво прогуляюсь,

  И снова случайно встречусь с тобой, бедняжка.

  Расправленные плечи, восхищение и победа,

  Наклонение вперед, воздушный поцелуй,

  Вы произнесете тихо: Добрый вечер!

  И я отвечу: Добрый вечер, мисс.

  Ничто не потревожит мое сердце и дух,

  Ничто не побеспокоит меня, причиняя боль, —

  Тот, кто был влюблен, не вернет ее,

  Тот, кто сгорел, больше не зажжется.

  4 декабря 1925 г.

  ***

  Может быть, уже слишком поздно или, может быть, рано,

  Это не приходило мне в голову уже много лет,

  Теперь я похож на Дон Жуана, правда,

  Как настоящий легкомысленный человек стихов.

  Что случилось? Что случилось на самом деле?

  Каждый день у меня есть другая цыпочка.

  И я теряю жалость к себе, волей-неволей,

  И бросаю вызов неверности и уловкам.

  Я всегда хранил свое сердце от простого,

  Нежные чувства, и мне интересно, что

  я ищу в ох, таких калеках

  Женщины, такие легкомысленные и такие пустые.

  Обними меня, обуздай, чувство презрения,

  Ты всегда отмечал меня.

  В душе у меня холодно дымится

  И шелест сирени, красный и синий.

  В моем сердце лимонный закат,

  Сквозь туман я слышу, как кто-то говорит:

  За свою свободу тебе придется ответить,

  Ну, Дон Хуан, прими вызов, а?

  Принимая вызов в пределах разумного,

  я вижу то же самое, что и у меня:

  Я должен принять бурю для сезона цветения

  И принять острые ощущения за настоящую любовь.

  Вот почему Так и случилось.

  Каждый день у меня есть другая цыпочка,

  Чтобы я всегда мог улыбаться, быть счастливым

  И бросить вызов неверности и уловкам.

  13 декабря 1925 г.

  —————————————— —————————————

  Сергей Есенин

  Автобиография

  (перевод с русский Алек Вагапов)

  Я родился в селе Константиново Кузьминского района Рязанской области 21 октября 1895 года.

  В возрасте двух лет меня отправили воспитываться в обеспеченную семью моего деда по материнской линии, у которого было трое взрослых неженатых сыновей, с которыми я провел почти все свои зеленые годы. Мои дяди были озорными и смелыми. Когда мне было три года, меня посадили на лошадь без седла и пустили галопом. Помню, я был напуган как сумасшедший и крепко держался за холку. Потом научили плавать. Один из моих дядей (дядя Саша) взял меня на лодку, поплыл у берега, раздел меня и бросил, как щенка, в воду.Я неловко работал руками, и пока я барахтался, размахивая руками, он все кричал: «Проклятый негодяй! Ты ни на что не годен! ». «Проклятый негодяй» — нежное домашнее имя, которое он использовал. Когда мне было восемь лет, другой дядя использовал меня как охотничью собаку, заставляя плавать за утками, которых он подстрелил. Я хорошо лазил по деревьям. Среди соседских мальчишек я был известен как коневод и большой боец, потому что на моем лице всегда были царапины. Моя бабушка была единственной, кто упрекал меня в том, что я такой непослушный, а дедушка иногда натравливал меня на кулачные бои и часто говорил бабушке: «Не трогай его, ты, глупая женщина, он так крепнет и крепнет. ! ».Бабушка искренне любила меня, и ее нежность была безграничной. По субботам меня мыли, подстригали ногти и обжимали волосы маслом, потому что мои вьющиеся волосы нельзя было причесать другим способом. Но масло мало помогло. Я кричала как сумасшедшая, и до сих пор чувствую некоторую неприязнь и отвращение к субботам.

  Так прошло мое детство. Когда я немного подрос, из меня хотели сделать деревенского учителя, и меня отправили в приходское училище учителей с прицелом на поступление в Московский педагогический институт.К счастью, этого не произошло.

  Я начал писать стихи в раннем возрасте, может быть, с девяти лет, но думаю, сознательное творчество началось в 16-17 лет. Некоторые из моих стихотворений того периода можно найти в журнале «Радуница».

  Когда мне было восемнадцать, я разослал свои стихи в различные журналы и был удивлен тем фактом, что они отказались их публиковать, поэтому я поехал в Санкт-Петербург. Меня там тепло встретили. Первым, кого я увидел, был Блок, вторым — Городецкий.Глядя на Блока, я весь вспотел, потому что впервые увидел живого поэта. Городецкий познакомил меня с Клюевым, человеком, о котором я никогда раньше не слышал. Мы с Клюевым, несмотря на кажущиеся разногласия и несогласие между нами, подружились.

  Примерно в это время я поступил в Шанявский университет, где проучился полтора года, а затем вернулся в свою деревню.

  В университете я познакомился с поэтами Семеновским, Наседкиным, Колколовым, Филипченко.

  Из поэтов мне больше всего нравились Блок, Белый и Клюев. Белый дал мне много формы, Блок и Клюев научили меня лиризму.

  В 1919 году мы с друзьями опубликовали манифест имажизма. Это была формальная школа, которую мы хотели создать. Но оно не имело основы и умерло само по себе, оставив правду за ограниченным образом.

  Я бы с радостью отказался от многих моих религиозных стихов, но они важны как путь поэта к революции.

  Когда мне было восемь лет, бабушка стала водить меня по разным монастырям, и благодаря ей у нас были самые разные бродяги и паломники. Они пели всевозможные религиозные песни. Дед был полной противоположностью. Он был пьяницей. Он всегда устраивал какие-то незамужние браки.

  После того, как я покинул деревню, мне нужно было разобраться в своем образе жизни.

  Во время революции я был на стороне Октября, но принял его по-крестьянски.

  В смысле формального развития я все больше тоскую по Пушкину.

  Что касается остальных моих личных данных, то они в моих стихах.

  Сергей Есенин

  Октябрь 1925 г.

  —————————————- —-
  

  Сергей Есенин — Türkçe Bilgi

  Есенин Сергей Александрович , (Русса: ¡ĞµÑ € ³ĞµÌ й Ğ Ğ »ĞµĞºÑ Ğ ° Ì Ğ½Ğ´Ñ € Ğ¾Ğ²Ğ¸Ñ ‡ Ğ • Ñ ĞµÌ Ğ½Ğ¸Ğ½).(ум. 3 Ekim 1895 — ö. 28 Kasım 1925). Rus şair.

  Биографи

  Rusya`nın Ryazan bölgesinde Konstantinovo (bugün Yesenino) köyünde çiftçi bir ailenin çocuğu olarak doğdu. Dokuz yaşındayken şiir yazmaya başladı. 1912`de düzeltmen olarak çalıştığı yayınevi tarafından Moskova`ya gönderildi. Ertesi yıl Moskova Devlet Üniversitesinde dışardan öğrenci olarak katıldı ve birbuçuk yıl boyunca orada çalıştı. 1915`te Александр Блок, Сергей Городецкий, Николай Клюев ве Андрей Белый gibi şairlerle tanışmak için St.Petersburg`a gitti. Александр Blok`tan şairlik kariyeri açısından büyük destek aldı.

  1916-1917`de, askere çağrıldı. Ekim Devriminden sonra I. Dünya Savaşının patlak vermesiyle devrimin daha iyi bir yaşam sağlayacağına inandı ve devrimi destekledi. Fakat daha sonra Bolşevizmin kurallarını kritize ederek bunları şiirlerine yansıttı. Ağustos 1917`de, daha sonra Vsevolod Meyerhold`un eşi olan aktris Зинаида Райх иле эвленди эвленди. Eylül 1918`de kendi yayınevini kurdu. (Ğ ¢ Ñ € удовР° Ñ Ğ Ñ € теР»ÑŒ Ğ ¥ удожников Ğ¡Ğ» овР°)

  1921`in sonuna doğru ressam Alexei Yakovlev`i ziyaret ettiği sırada, henüz 17 yaşında olan dansçı Isadora Duncan ile tanıştı.1922 yılında evlendiler. Birlikte Avrupa ве Amerika seyahatleri yaptılar. Есенин ички соруну; onu otel ve lokanta gibi yerlerde taşkınlık yapmasına sebep oldu. Mayıs 1923`de Duncan`den ayrılıp Moskova`ya döndü. 1924`te `Таверна Москва` и` `Признания хулигана«, 1925`те` `Пустынный и бледный лунный свет« ве` `Черный человек i yayınladı.

  Интихар

  Сергей Есенин, psikolojik bir rahatsızlık yaşadı ve hastaneye yatırıldı. Kısa bir süre sonra hastaneden çıktı.27 Aralık 1925`te İngiltere Oteli`ndeki odasında bileklerini keserek intihar etti. Cesedinin yanında Mayakovski`ye yazdığı bir not bulundu. Сергей Есенин, Moskova`nın Vagankovskoye mezarlığına defnedildi.

  Rusya`nın en popüler şairlerinden birisi olmasına rağmen, onun için devlet töreni düzenlenmedi. Иосиф Сталин и Никита Хрущев в başkanlığı esnasında Kremlin tarafından yasaklandı. Николай Бухаринь в Esenin`i eleştirisi, önemli şekilde yasaklamaya katkıda bulundu. 1966`da eserlerinin çoğu tekrar yayınlandı.

  Eserleri

  • « Алая зари » (1910)
  • « Высокая вода лизнула » (1910)
  • « Береза ​​» (1913)
  • « Осень » (1914)
  • « Сука« (1915)
  • « Загляну в поле » (1917)
  • « Я ушел из родного дома » (1918)
  • « Хулиган« (1919)
  • « Хулиганское признание » (1920)
  • « Я последний поэт деревни » (1920)
  • « Молитва за первые сорок дней мертвых » (1920)
  • « Не жалко, не звони, не плачь » (1921)
  • « Пугачев » (1921 г.)
  • « Осталась одна радость » (1923)
  • Anneden mektup — Ğ¾Ñ ‚мР° Ñ‚ĞµÑ € и (1924)
  • « Корчма Москва » (1924)
  • « Признания хулигана« (1924)
  • Ленин — ›µĞ½Ğ¸Ğ½ (1924)
  • « Пустынный и бледный лунный свет » (1925)
  • Кара адам — ​​Ğ§Ğ‘Ñ € Ğ½Ñ ‹Ğ¹ й ‡ ел овек (1925)
  • « Собаке Качалова » (1925)
  • Hoşçakal dostum, hoşçakal — ”о Ñ Ğ²Ğ¸Ğ´Ğ ° ньÑ, ´Ñ € уг мой, ´Ğ¾ Ñ Ğ²Ğ¸Ğ´Ğ ° Ğ½ÑŒÑ (1925)

  Ğ ”о Ñ Ğ²Ğ¸Ğ´Ğ ° ньÑ, ´Ñ € уг мой, ´Ğ¾ Ñ Ğ²Ğ¸Ğ´Ğ ° ньÑ.ŒĞ¸Ğ »Ñ‹ й мой, ‚Ñ ‹Ñƒ Ğ¼ĞµĞ½Ñ Ğ² Ğ³Ñ € ´Ğ¸. ĞŸÑ € еднР° Ğ · нР° Ñ ‡ енное Ñ € Ğ ° Ñ Ñ Ñ‚Ğ ° вР° нье ŽĞ ± µÑ ‰ Ğ ° ĞµÑ ‚Ğ²Ñ Ñ‚Ñ € µÑ ‡ у Ğ²Ğ¿ĞµÑ € µĞ´Ğ¸.

  Ğ ”о Ñ Ğ²Ğ¸Ğ´Ğ ° ньÑ, ´Ñ € уг мой, Ğ ± еР· € ºĞ¸, Ğ ± еР· Ğ» овР°, Ре Ğ³Ñ € ÑƒÑ Ñ‚Ğ¸ и не Ğ¿ĞµÑ ‡ Ğ ° Ğ »ÑŒ Ğ ± Ñ € овей, — Ğ ’Ñ Ñ‚Ğ¾Ğ¹ жиР· ни ÑƒĞ¼Ğ¸Ñ € Ğ ° Ñ‚ÑŒ не ново, Ро и жить, ºĞ¾Ğ½ĞµÑ ‡ но, не новей.

  Hoşçakal Dostum, Hoşçakal Sevgili dostum yüreimde yaşayacak anın Sonunda ayrılmak yazgısı olsa da insanın Hoşçakal dediğimiz gibi buluşmak da var.

  Hoşçakal dostum, el sıkışmadan suskunlukla, Sakın üzülme, nedir bu gözlerindeki hüzün U yaşamda yeni bir şey değil ki ölüm, Ама пек öyle йени сайылмаз яшам да.

  «Rusça Orjinali»

  Türkçe evirisi

  Линклер

  Кайнаклар

  Википеди

  Сергей Есенин Yazarına Ait Tüm Kitaplar

  Havale / EFT ile yapılacak ödemeler için aşağıdaki hesapları kullanabilirsiniz.

  Açıklama alanına sipariş numarasını , firma alanına Kitapyurdu Yayıncılık yazmayı lütfen unutmayınız.

  7 gün içinde ödemesi yapılmayan siparişler otomatik olarak iptal edilmektedir.

  BANKA HESAP NUMARALARIMIZ:

  İŞ BANKASI (Cağalolu Şb. Kodu: 1095) IBAN (TL): TR 3400 0640 0000 1109 5072 9474 (Hesap №: 729474) IBAN ($): TR 8300 0640 0000 2109 5328 8611 (Hesap No: 3288611) IBAN (€): TR 9300 0640 0000 2109 5328 8625 (Hesap No: 3288625)

  АКБАНК (Sirkeci Şb.Код: 080) IBAN (TL): TR 6500 0460 0080 8880 0004 6768 (Hesap No: 46768)

  ) GARANTİ BANKASI (emberlitaş b. Kodu: 044) IBAN (TL): TR 76 0006 2000 0440 0006 2932 69 (Hesap №: 62

  ZİRAAT BANKASI (Bahçekapı İstanbul Girişimci b.) IBAN (TL): TR 6000 0100 0383 5886 0157 5002

  PTT Posta eki Hesap № (TL): 5121821

  İŞBANK Франкфурт (Avrupa’dan yapılacak ödemeler için) IBAN (€): DE 7450 2306 0000 4763 1009 BLZ: ​​ 50230600 BIC: ISBKDEFXXXX Hesap: 004763100-9

  Алый зверь из Откровения 17 — что это?

  перейти к содержанию

  JW.ORG Изменить язык сайта

  БЛИЗКО

  Авторизоваться (открывается в новом окне) Найдите JW.ORG ПОКАЗАТЬ МЕНЮ ДОМ БИБЛЕЙСКИЕ УЧЕНИЯ Показать больше Ответы на библейские вопросы Объяснение библейских стихов Инструменты для изучения Библии Онлайн-уроки Мир и счастье Брак и семья Подростки Дети Вера в Бога История и Библия Наука и Библия БИБЛИОТЕКА Показать больше Библия онлайн Журналы Книги и брошюры Серия статей Рабочие тетради для встреч Королевское служение Музыка Аудио драмы Драматические чтения Библии Ролики JW Broadcasting ^® Онлайн-библиотека (открывается в новом окне) NEWSROOM Показать больше JW Новости Отдел новостей для журналистов Правовые изменения НАСЧЕТ НАС Показать больше Часто задаваемые вопросы Запросить визит Встречи Мемориал Конвенции .

  No related posts.